В некотором государстве жил король Картаус， и было у него на службе двенадцать богатырей. А самым сильным и главным из двенадцати богатырей почитался князь по имени Лазарь Лазаревич. И сколько ни старались другие богатыри， никто из них не мог на поединках победить молодого Лазаря Лазаревича.
И вот исполнилось ему двадцать лет. Стали родители поговаривать：
- Приспело время сыну семьей обзаводиться！
Да и сам Лазарь Лазаревич жениться был не прочь， только невесты выбрать никак не может： то отцу с матерью не по нраву， то жениху не люба.
Так и шло время. И стал Лазарь Лазаревич проситься у родителей：
- Отпустите меня в путь-дорогу. Хочу на белый свет поглядеть， да и себя показать.
Родители перечить не стали. И вот распростился добрый молодец с отцом， с матерью и уехал из Картаусова королевства. Долго ли， коротко ли， близко ли， далеко ли путь продолжался - приехал Лазарь Лазаревич в иноземное королевство. А в том королевстве весь народ в великой тоске-печали： убиваются-плачут все от мала до велика. Спрашивает он：
- Какая у вас беда-невзгода？ О чем весь народ тужит？
- Ох， добрый молодец ， не знаешь ты нашего горя， - отвечают ему. - Повадился в наше королевство морской змей летать и велел каждый день по человеку ему на съедение посылать. А коли не послушаемся， грозится все наши деревни и города спалить - головней покатить. Вот и сегодня провожали одну девицу， отвели на морской берег， на съедение морскому чудовищу.
Богатырь не стал больше ни о чем спрашивать， пришпорил коня и поскакал на морской берег.
В скором времени увидал он - сидит на берегу девица， горько плачет. Подъехал к ней Лазарь Лазаревич：
- Здравствуй， девица-душа！
Подняла девица голову， взглянула на него и промолвила：
- Уезжай-ка， добрый человек， отсюда поскорее. Выйдет сейчас из моря змей， меня съест， и тебе живому не бывать.
- Не к лицу мне， девица-красавица， от змея убегать， а вот отдохнуть охота： притомился в пути-дороге. Я вздремну， а ты， как только змей покажется， тотчас же разбуди меня.
Слез с коня， лег на траву-мураву и уснул крепким богатырским сном.
Много ли， мало ли прошло времени， вдруг взволновалось море， зашумело， поднялась большая волна. То змей море всколыхнул. И принялась девица будить чужеземного богатыря. А Лазарь Лазаревич спит， не пробуждается.
В ту пору змей из воды вынырнул， выбрался на берег. Заплакала девица горючими слезами， и упала одна слеза богатырю на лицо. Он проснулся， увидал змея.
Змей ухмыляется：
- Эко， как сегодня раздобрились： вместо одного человека двоих привели， да еще и коня наприбавок！
- А не подавишься ли одним мной， поганое чудовище？ - закричал богатырь и кинулся на змея.
Началась у них смертная схватка， кровавый бой. Долго бились-ратились. И стал Лазарь Лазаревич замечать， что притомился змей， слабеть начал. Тут богатырь изловчился， кинулся на чудовище и с такой силой ударил его булатным мечом， что напрочь отсек змею голову.
Подошел потом к девице， а она чуть живая от страха. Окликнул ее. Девица обрадовалась：
- Ой， не чаяла я живой остаться и тебя живым， невредимым увидеть！ Спасибо， что избавил меня от лютой смерти， и я прошу тебя， добрый молодец， не знаю， как по имени звать-величать， поедем к моим родителям. Там батюшка наградит тебя！
- Награды мне никакой не надо， а к отцу-матери тебя отвезу.
Сперва девице помог сесть， а потом и сам сел на коня. Приехали в город. Отец с матерью увидели из окна дочь - глазам не верят. Выбежали встречать. Плачут и смеются от радости.
- Неужто лютый змей пощадил тебя， дитятко？！ Или сегодня только отпустил еще раз повидаться с нами， погоревать？
- Вот кто избавил меня от лихой смерти， - отвечала девица и указала на Лазаря Лазаревича. - Он убил проклятого змея.
Отец с матерью не знали， как и благодарить богатыря. Под руки ввели его в белокаменные палаты， усадили за стол на самом почетном месте. На стол наставили всяких кушаньев и питья разного. Ешь， пей， чего только душа пожелает.
А после хлеба-соли отец стал спрашивать：
- Скажи， храбрый рыцарь， чем отблагодарить тебя？
Опустил добрый молодец буйну голову， помолчал， потом посмотрел на родителей и на девицу-красавицу：
- Не прогневайтесь на меня за мои слова. Я есть князь из славного Картаусова королевства. Ваша дочь-красавица мне по сердцу пришлась， и если люб я ей， так благославите нас под венец идти. То и была бы для меня самая большая награда.
Услышала эти речи девица， потупилась， зарделась， как маков цвет.
А отец сказал：
- Ты， любезный Лазарь Лазаревич， мне по душе， по нраву пришелся， а дочь неволить не стану и воли у нее не отнимаю. Как она сама скажет， так тому и быть. Не прими моих слов за обиду. Ну， что скажешь， дочь милая？
Пуще прежнего зарумянилась красавица и тихонько промолвила：
- Уж коль пришла пора мне свое гнездо вить， так， видно， так тому и быть. Люб мне Лазарь Лазаревич， избавитель мой.
- А невеста согласна， так мы с матерью и подавно перечить не станем， - сказал отец. - За нашим благословением дело не станет.
И в скором времени принялись веселым пирком да за свадебку.
Свадьбу сыграли， пир отпировали， а после свадьбы Лазарь Лазаревич увез молодую жену в свое королевство.
На исходе первого года родился у них сын. Назвали его Ерусланом.
Рос Еруслан не по дням， а по часам， будто тесто на опаре подымался. В три года был как десятилетний.
И стал он на царский двор побегивать， с боярскими детьми стал в игры играть. А сила у него была непомерная， и он по молодости да несмышлености шутил с боярскими детьми шутки нехорошие： схватит кого за руку - рука прочь， кого за ногу схватит - ногу оторвет.
Пришли бояре к королю Картаусу， жалуются：
- Мы в великой обиде. Сын Лазаря Лазаревича губит， калечит наших детей. В играх удержу не знает， кому руку， кому ногу оторвал. Осуши наши слезы， государь！ Прикажи Еруслана Лазаревича в темницу посадить， либо пусть он уедет из нашего королевства.
Приказал король Картаус позвать Лазаря Лазаревича и сказал ему：
- Приходили ко мне бояре， на твоего Еруслана жаловались. Обижает он， калечит боярских детей. И я тебе велю： либо заключи своего сына в темницу， либо отправь прочь из нашего королевства.
Выслушал Лазарь Лазаревич королевский приказ， опустил буйну голову ниже могучих плеч и пошел домой в большой печали.
- Что это， Лазарь Лазаревич， ты такой кручинный？ - встретила его жена. - Или какая беда-невзгода приключилась？
Рассказал Лазарь Лазаревич про королевский приказ и промолвил：
- Это ли не беда-невзгода？
Горько жена заплакала. А Еруслан Лазаревич весь разговор слышал， подошел к родителям， учтиво поклонился и говорит：
- Не гневайтесь на меня， батюшка и матушка， злого умысла я не держал， когда играл с боярскими детьми， а вашей вины в том нету. И коли король Картаус приказал мне уехать из королевства， так， видно， так тому и быть. Да вот еще： достать бы мне меч булатный по моей руке， доспехи ратные и коня.
- Да разве мало у нас коней в конюшне？ - сказал Лазарь Лазаревич. - А мечей да доспехов ратных полон оружейный покой， знай выбирай！
- Доспехи-то и меч я подберу в оружейном покое， - ответил Еруслан Лазаревич， - а вот коня по мне у нас в конюшне не нашлось. Всех до одного испытал. Выведут конюхи какого， брошу на холку руку - сразу на коленки упадет. На таких мне не ездить.
- Ну， тогда ступай в заповедные луга. Там Фрол-пастух стережет моих коней. Кони в табунах необъезженные， там и выберешь коня по себе， - проговорил Лазарь Лазаревич.
И стали собирать， снаряжать Еруслана Лазаревича. Подобрал он доспехи богатырские， по руке себе разыскал булатный меч и копье долгомерное， взял седельце черкасское， потничек， войлочек， уздечку наборную да плетку ременную. Простился с отцом， с матерью и отправился в путь-дорогу.
Вышел из города и шёл долго ли， коротко ли， близко ли， далеко ли и пришел на заповедные луга. По лугам дорога проторена. В ширину та дорога - коню не перескочить. “Кто же по этой дороге ездит？ - подумал Еруслан Лазаревич. - Дай-ка сяду на обочине， подожду”.
Много ли， мало ли времени просидел и увидал： бежит по дороге табун коней. Тот табун только что пробежал， а за ним другой， больше прежнего скачет. И вслед табунщик едет. Сравнялся он с Ерусланом Лазаревичем и заговорил：
- Здравствуй， Еруслан Лазаревич！ Чего тут сидишь？ Кого ожидаешь？
- А ты кто такой？ И почему знаешь， как меня зовут？
- Да как мне тебя не знать！ Ведь я служу табунщиком у твоего родителя Лазаря Лазаревича. Обрадовался Еруслан Лазаревич：
- Меня батюшка натакал идти в заповедные луга коня выбрать. У нас на конюшне все конишки не ражие. Которому брошу руку на холку， тот и упадет на коленки. Тем коням не носить меня. Пособи мне， Фролушка， коня достать， век твое добро помнить буду.
- Не тужи， Еруслан Лазаревич， дело обойдется. Есть у меня конь на примете. Конь богатырский. Когда воду пьет， на озере волны будто в бурю вздымаются， с деревьев листья осыпаются. Только не знаю， сможешь ли ты его поймать？ Если поймаешь да сумеешь удержать， конь тебе покорится， почует наездника. Вот он - впереди первого табуна с водопоя бежит， гляди！
Промчался табун мимо， а табунщик говорит：
- Пойдем к озеру， я покажу， где конь воду пьет， а ты завтра с утра садись там в засаду и жди.
Наутро притаился Еруслан Лазаревич и стал ждать. Слышит： задрожала земля， послышался конский топ все ближе и ближе…… И вот проскакал мимо к водопою первый табун. Всех впереди - конь-огонь： глазами искры мечет， из ноздрей пламя， из ушей дым кудреват подымается. Забрел по колено в воду и стал пить. В озере волны поднялись， на берегу с деревьев листья посыпались.
Напился конь и только выскочил на берег， как Еруслан Лазаревич ухватил его правой рукой за гриву， а в левой уздечку держит. Взвился конь и так ударил копытами， что земля задрожала， но вырваться из рук богатыря не мог и утихомирился， почуял настоящего хозяина.
- Вот эдак-то лучше， Орош Вещий！ - Взнуздал его， взял повод в руки， отвел туда， где седло да доспехи лежали.
Оседлал Еруслан Ороша Вещего， надел на себя доспехи ратные. В это время подъехал к водопою Фрол-пастух：
- Вижу， покорился тебе конь！ Сумел совладать.
- Спасибо， Фролушка！ Сослужил ты мне службу. Век буду помнить！
На том они и распростились. Видел табунщик， как добрый молодец на коня садился， а не успел заметить， как он из глаз скрылся， только пыль столбом завилась， будто его и не было.
Ехал Еруслан Лазаревич день ли， два ли и выехал на широкое поле. Смотрит： что такое？ Все поле усеяно мертвыми телами. Лежит на том поле рать-сила побитая. Громко вскричал Еруслан Лазаревич：
- Есть ли жив хоть один человек？
Отозвался голос：
- Только я один и остался жив из всего нашего войска！
Подъехал Еруслан и спрашивает：
- Скажи， кто побил， повоевал ваше войско？
- Иван， русский богатырь， - отвечает раненый воин.
- А где теперь Иван， русский богатырь？
- Поезжай на полдень， может， его и настигнешь. Он уехал биться с другим нашим войском.
Еруслан Лазаревич повернул коня и поехал. Ехал долго ли， коротко ли и выехал на большое поле - широкое раздолье. И на этом поле лежит побитая рать-сила.
Снова богатырь крикнул громким голосом：
- Коли есть тут кто живой， откликнись！
Приподнялся один человек：
- Чего тебе надо， витязь？ Я только один жив и остался из всего нашего войска.
- Чья эта побитая рать и кто вас повоевал？
- Лежит тут войско Феодула Змеулановича. А побил-повоевал нас Иван， русский богатырь.
- А где он сейчас， Иван， русский богатырь？
- Да вот видишь поскоки коня богатырского： целые холмы земли из-под копыт мечет. Держись этой ископыти и， коли конь у тебя резвый， настигнешь его.
Поблагодарил Еруслан Лазаревич воина и поехал вокруг поля в ту сторону， куда вела ископыть. Ехал он и день， и два с утренней зари до вечерней и на третий день увидал на зеленом лугу шатер белополотняный. Возле шатра богатырский конь пшеницу ест. Еруслан Лазаревич расседлал， разнуздал своего коня и пустил его на волю. Орошо Вещий тотчас подошел к пшенице и тоже принялся есть.
Вошел Еруслан Лазаревич в шатер и видит： спит в шатре крепким сном Иван， русский богатырь. Ухватился было Еруслан за меч， да подумал： “Нет， не честь мне， а бесчестье на сонного руку подымать， а вот самому с дороги отдохнуть надобно”. Подумал так и сам повалился спать.
Первым проснулся Иван， русский богатырь. Проснулся и увидел незваного гостя. Стал его будить：
- Встань， проснись， пробудись， добрый молодец！ Еруслан Лазаревич поднялся， а Иван， русский богатырь， говорит：
- Хоть и лег ты спать у меня в шатре незваный， непрошеный， да ведь постоя с собой не возят. По нашему русскому обычаю， коли гость гостит да не пакостит， такому гостю - всегда честь и место. А ты， как видно， худых мыслей не держишь. Садись со мной хлеба-соли отведать да рассказывай， кто ты есть таков？ Чьих родов， каких городов， как звать-величать тебя？
- Я из славного королевства Картаусова. Зовут меня Еруслан Лазаревич. О тебе， Иван， русский богатырь， слышал много， и захотелось с тобой свидеться. Гнал по твоему следу много дней， видал побитые тобой рати Феодула Змеулановича. Мнил я себя самым сильным богатырем， а теперь и без поединка вижу - ты сильнее меня. Будь мне названым старшим братом！
Побратались Иван， русский богатырь， и Еруслан Лазаревич， выпили по чарке зелена вина， поели дорожных припасов и стали беседу продолжать. Спрашивает Еруслан Лазаревич：
- Скажи， брат названый， почему ты бьешься-ратишься с королем Феодулом Змеулановичем？ Чего ради извел у него столько войска？
- Да как же， любезный Еруслан Лазаревич， мне было не биться， не ратиться？ Полюбили мы друг друга с красной девицей-душой， дочерью Феодула Змеулановича， и приехал я в его королевство честь по чести， по добру делу， по сватовству. А Феодул Змеуланович нанес чести великую поруху， стал браниться， кричать： “Знать-де его， прощелыгу， не знаю， ведать не ведаю и на глаза не пущу！ Скоро на ваше царство войной пойду， всю Русь повоюю， а русских богатырей в полон возьму”. И послал мне навстречу войско. Напало на меня войско， а ведь известное дело： кто меч первый поднял - от меча и погибнет. И побил， повоевал я Змеуланову рать， а он вслед другую послал. И ты сам ведаешь， что с ней сталось. Вот и надумал я сказать ему： “Совсем напрасно ты， Феодул Змеуланович， на свою силу понадеялся！ Хвастал， что Русь повоюешь， богатырей русских полонишь. А вышло не по-твоему. Так не лучше ли нам замириться подобру-поздорову？ Отдай своей волей дочь за меня， а не то силой возьму”. Поедем со мной， Еруслан Лазаревич， мой названый брат， к стольному городу короля Феодула Змеулановича. Коль станем свадьбу играть， так на свадьбе попируешь.
Снарядились богатыри и поехали. Подъехали к городу на полпоприща， и затрубил Иван， русский богатырь， в боевой рог.
Прискакал вершник из пригородной заставы к королю：
- Иван， русский богатырь， всего на полпоприща от города стоит. А с ним приехал какой-то чужестранный богатырь.
Всполошился Феодул Змеуланович：
- Ох， беда какая！ Он один две рати побил， а теперь， коли их двое， все наше королевство в разор разорят！
Потом мало-помалу опомнился， слез с теплой лежанки， корону надел， приосанился：
- Эй， слуги！ Зовите скорее королеву， пойдем с хлебом-солью встречать， авось замиримся. - Послал своих князей да бояр： - Ступайте на заставу， ведите Ивана， русского богатыря， в город， а мы с королевой у ворот встретим.
С почестями да с хлебом-солью встретили названых братьев.
- Что между нами было， то прошло， пусть быльем порастет， - сказал король， - а мы с королевой рады-радехоньки честь по чести гостей принять.
Раздернули во дворце столы， и пошел пир горой. А в скором времени и свадьбу принялись играть.
На свадебном пиру Еруслан Лазаревич улучил время и спросил невесту Ивана， русского богатыря：
- Прекрасная королевна， есть ли на свете кто красивее тебя？
Смутилась королевна от этих слов：
- Про меня идет слава， что я красивая， но вот， слышно， за тридевять земель， в тридесятом государстве живут три сестры， так младшая из трех сестер краше меня.
- А не слыхала ли ты， кто， кроме Ивана， русского богатыря， твоего супруга， сильнее меня？
- Про тебя и про твою силу и храбрость， Еруслан Лазаревич， тоже катится слава по всей земле. А вот слух идет， что в славном Индийском царстве стоит на заставе тридцать лет богатырь Ивашка Белая епанча， Сарацинская шапка. Говорят， он богатырь из богатырей， а который из вас двоих сильнее， про то сказать не могу， да и никто не может， покуда вы силами не померитесь.
Поблагодарил он красавицу королевну， и на том их беседа окончилась. А когда свадебный пир отпировали， стал Еруслан Лазаревич прощаться со своим названым братом Иваном， русским богатырем， и его молодой женой. Они его уговаривают：
- Погостил бы еще хоть сколько-нибудь дней！
И вот исполнилось ему двадцать лет. Стали родители поговаривать：
- Приспело время сыну семьей обзаводиться！
Да и сам Лазарь Лазаревич жениться был не прочь， только невесты выбрать никак не может： то отцу с матерью не по нраву， то жениху не люба.
Так и шло время. И стал Лазарь Лазаревич проситься у родителей：
- Отпустите меня в путь-дорогу. Хочу на белый свет поглядеть， да и себя показать.
Родители перечить не стали. И вот распростился добрый молодец с отцом， с матерью и уехал из Картаусова королевства. Долго ли， коротко ли， близко ли， далеко ли путь продолжался - приехал Лазарь Лазаревич в иноземное королевство. А в том королевстве весь народ в великой тоске-печали： убиваются-плачут все от мала до велика. Спрашивает он：
- Какая у вас беда-невзгода？ О чем весь народ тужит？
- Ох， добрый молодец ， не знаешь ты нашего горя， - отвечают ему. - Повадился в наше королевство морской змей летать и велел каждый день по человеку ему на съедение посылать. А коли не послушаемся， грозится все наши деревни и города спалить - головней покатить. Вот и сегодня провожали одну девицу， отвели на морской берег， на съедение морскому чудовищу.
Богатырь не стал больше ни о чем спрашивать， пришпорил коня и поскакал на морской берег.
В скором времени увидал он - сидит на берегу девица， горько плачет. Подъехал к ней Лазарь Лазаревич：
- Здравствуй， девица-душа！
Подняла девица голову， взглянула на него и промолвила：
- Уезжай-ка， добрый человек， отсюда поскорее. Выйдет сейчас из моря змей， меня съест， и тебе живому не бывать.
- Не к лицу мне， девица-красавица， от змея убегать， а вот отдохнуть охота： притомился в пути-дороге. Я вздремну， а ты， как только змей покажется， тотчас же разбуди меня.
Слез с коня， лег на траву-мураву и уснул крепким богатырским сном.
Много ли， мало ли прошло времени， вдруг взволновалось море， зашумело， поднялась большая волна. То змей море всколыхнул. И принялась девица будить чужеземного богатыря. А Лазарь Лазаревич спит， не пробуждается.
В ту пору змей из воды вынырнул， выбрался на берег. Заплакала девица горючими слезами， и упала одна слеза богатырю на лицо. Он проснулся， увидал змея.
Змей ухмыляется：
- Эко， как сегодня раздобрились： вместо одного человека двоих привели， да еще и коня наприбавок！
- А не подавишься ли одним мной， поганое чудовище？ - закричал богатырь и кинулся на змея.
Началась у них смертная схватка， кровавый бой. Долго бились-ратились. И стал Лазарь Лазаревич замечать， что притомился змей， слабеть начал. Тут богатырь изловчился， кинулся на чудовище и с такой силой ударил его булатным мечом， что напрочь отсек змею голову.
Подошел потом к девице， а она чуть живая от страха. Окликнул ее. Девица обрадовалась：
- Ой， не чаяла я живой остаться и тебя живым， невредимым увидеть！ Спасибо， что избавил меня от лютой смерти， и я прошу тебя， добрый молодец， не знаю， как по имени звать-величать， поедем к моим родителям. Там батюшка наградит тебя！
- Награды мне никакой не надо， а к отцу-матери тебя отвезу.
Сперва девице помог сесть， а потом и сам сел на коня. Приехали в город. Отец с матерью увидели из окна дочь - глазам не верят. Выбежали встречать. Плачут и смеются от радости.
- Неужто лютый змей пощадил тебя， дитятко？！ Или сегодня только отпустил еще раз повидаться с нами， погоревать？
- Вот кто избавил меня от лихой смерти， - отвечала девица и указала на Лазаря Лазаревича. - Он убил проклятого змея.
Отец с матерью не знали， как и благодарить богатыря. Под руки ввели его в белокаменные палаты， усадили за стол на самом почетном месте. На стол наставили всяких кушаньев и питья разного. Ешь， пей， чего только душа пожелает.
А после хлеба-соли отец стал спрашивать：
- Скажи， храбрый рыцарь， чем отблагодарить тебя？
Опустил добрый молодец буйну голову， помолчал， потом посмотрел на родителей и на девицу-красавицу：
- Не прогневайтесь на меня за мои слова. Я есть князь из славного Картаусова королевства. Ваша дочь-красавица мне по сердцу пришлась， и если люб я ей， так благославите нас под венец идти. То и была бы для меня самая большая награда.
Услышала эти речи девица， потупилась， зарделась， как маков цвет.
А отец сказал：
- Ты， любезный Лазарь Лазаревич， мне по душе， по нраву пришелся， а дочь неволить не стану и воли у нее не отнимаю. Как она сама скажет， так тому и быть. Не прими моих слов за обиду. Ну， что скажешь， дочь милая？
Пуще прежнего зарумянилась красавица и тихонько промолвила：
- Уж коль пришла пора мне свое гнездо вить， так， видно， так тому и быть. Люб мне Лазарь Лазаревич， избавитель мой.
- А невеста согласна， так мы с матерью и подавно перечить не станем， - сказал отец. - За нашим благословением дело не станет.
И в скором времени принялись веселым пирком да за свадебку.
Свадьбу сыграли， пир отпировали， а после свадьбы Лазарь Лазаревич увез молодую жену в свое королевство.
На исходе первого года родился у них сын. Назвали его Ерусланом.
Рос Еруслан не по дням， а по часам， будто тесто на опаре подымался. В три года был как десятилетний.
И стал он на царский двор побегивать， с боярскими детьми стал в игры играть. А сила у него была непомерная， и он по молодости да несмышлености шутил с боярскими детьми шутки нехорошие： схватит кого за руку - рука прочь， кого за ногу схватит - ногу оторвет.
Пришли бояре к королю Картаусу， жалуются：
- Мы в великой обиде. Сын Лазаря Лазаревича губит， калечит наших детей. В играх удержу не знает， кому руку， кому ногу оторвал. Осуши наши слезы， государь！ Прикажи Еруслана Лазаревича в темницу посадить， либо пусть он уедет из нашего королевства.
Приказал король Картаус позвать Лазаря Лазаревича и сказал ему：
- Приходили ко мне бояре， на твоего Еруслана жаловались. Обижает он， калечит боярских детей. И я тебе велю： либо заключи своего сына в темницу， либо отправь прочь из нашего королевства.
Выслушал Лазарь Лазаревич королевский приказ， опустил буйну голову ниже могучих плеч и пошел домой в большой печали.
- Что это， Лазарь Лазаревич， ты такой кручинный？ - встретила его жена. - Или какая беда-невзгода приключилась？
Рассказал Лазарь Лазаревич про королевский приказ и промолвил：
- Это ли не беда-невзгода？
Горько жена заплакала. А Еруслан Лазаревич весь разговор слышал， подошел к родителям， учтиво поклонился и говорит：
- Не гневайтесь на меня， батюшка и матушка， злого умысла я не держал， когда играл с боярскими детьми， а вашей вины в том нету. И коли король Картаус приказал мне уехать из королевства， так， видно， так тому и быть. Да вот еще： достать бы мне меч булатный по моей руке， доспехи ратные и коня.
- Да разве мало у нас коней в конюшне？ - сказал Лазарь Лазаревич. - А мечей да доспехов ратных полон оружейный покой， знай выбирай！
- Доспехи-то и меч я подберу в оружейном покое， - ответил Еруслан Лазаревич， - а вот коня по мне у нас в конюшне не нашлось. Всех до одного испытал. Выведут конюхи какого， брошу на холку руку - сразу на коленки упадет. На таких мне не ездить.
- Ну， тогда ступай в заповедные луга. Там Фрол-пастух стережет моих коней. Кони в табунах необъезженные， там и выберешь коня по себе， - проговорил Лазарь Лазаревич.
И стали собирать， снаряжать Еруслана Лазаревича. Подобрал он доспехи богатырские， по руке себе разыскал булатный меч и копье долгомерное， взял седельце черкасское， потничек， войлочек， уздечку наборную да плетку ременную. Простился с отцом， с матерью и отправился в путь-дорогу.
Вышел из города и шёл долго ли， коротко ли， близко ли， далеко ли и пришел на заповедные луга. По лугам дорога проторена. В ширину та дорога - коню не перескочить. “Кто же по этой дороге ездит？ - подумал Еруслан Лазаревич. - Дай-ка сяду на обочине， подожду”.
Много ли， мало ли времени просидел и увидал： бежит по дороге табун коней. Тот табун только что пробежал， а за ним другой， больше прежнего скачет. И вслед табунщик едет. Сравнялся он с Ерусланом Лазаревичем и заговорил：
- Здравствуй， Еруслан Лазаревич！ Чего тут сидишь？ Кого ожидаешь？
- А ты кто такой？ И почему знаешь， как меня зовут？
- Да как мне тебя не знать！ Ведь я служу табунщиком у твоего родителя Лазаря Лазаревича. Обрадовался Еруслан Лазаревич：
- Меня батюшка натакал идти в заповедные луга коня выбрать. У нас на конюшне все конишки не ражие. Которому брошу руку на холку， тот и упадет на коленки. Тем коням не носить меня. Пособи мне， Фролушка， коня достать， век твое добро помнить буду.
- Не тужи， Еруслан Лазаревич， дело обойдется. Есть у меня конь на примете. Конь богатырский. Когда воду пьет， на озере волны будто в бурю вздымаются， с деревьев листья осыпаются. Только не знаю， сможешь ли ты его поймать？ Если поймаешь да сумеешь удержать， конь тебе покорится， почует наездника. Вот он - впереди первого табуна с водопоя бежит， гляди！
Промчался табун мимо， а табунщик говорит：
- Пойдем к озеру， я покажу， где конь воду пьет， а ты завтра с утра садись там в засаду и жди.
Наутро притаился Еруслан Лазаревич и стал ждать. Слышит： задрожала земля， послышался конский топ все ближе и ближе…… И вот проскакал мимо к водопою первый табун. Всех впереди - конь-огонь： глазами искры мечет， из ноздрей пламя， из ушей дым кудреват подымается. Забрел по колено в воду и стал пить. В озере волны поднялись， на берегу с деревьев листья посыпались.
Напился конь и только выскочил на берег， как Еруслан Лазаревич ухватил его правой рукой за гриву， а в левой уздечку держит. Взвился конь и так ударил копытами， что земля задрожала， но вырваться из рук богатыря не мог и утихомирился， почуял настоящего хозяина.
- Вот эдак-то лучше， Орош Вещий！ - Взнуздал его， взял повод в руки， отвел туда， где седло да доспехи лежали.
Оседлал Еруслан Ороша Вещего， надел на себя доспехи ратные. В это время подъехал к водопою Фрол-пастух：
- Вижу， покорился тебе конь！ Сумел совладать.
- Спасибо， Фролушка！ Сослужил ты мне службу. Век буду помнить！
На том они и распростились. Видел табунщик， как добрый молодец на коня садился， а не успел заметить， как он из глаз скрылся， только пыль столбом завилась， будто его и не было.
Ехал Еруслан Лазаревич день ли， два ли и выехал на широкое поле. Смотрит： что такое？ Все поле усеяно мертвыми телами. Лежит на том поле рать-сила побитая. Громко вскричал Еруслан Лазаревич：
- Есть ли жив хоть один человек？
Отозвался голос：
- Только я один и остался жив из всего нашего войска！
Подъехал Еруслан и спрашивает：
- Скажи， кто побил， повоевал ваше войско？
- Иван， русский богатырь， - отвечает раненый воин.
- А где теперь Иван， русский богатырь？
- Поезжай на полдень， может， его и настигнешь. Он уехал биться с другим нашим войском.
Еруслан Лазаревич повернул коня и поехал. Ехал долго ли， коротко ли и выехал на большое поле - широкое раздолье. И на этом поле лежит побитая рать-сила.
Снова богатырь крикнул громким голосом：
- Коли есть тут кто живой， откликнись！
Приподнялся один человек：
- Чего тебе надо， витязь？ Я только один жив и остался из всего нашего войска.
- Чья эта побитая рать и кто вас повоевал？
- Лежит тут войско Феодула Змеулановича. А побил-повоевал нас Иван， русский богатырь.
- А где он сейчас， Иван， русский богатырь？
- Да вот видишь поскоки коня богатырского： целые холмы земли из-под копыт мечет. Держись этой ископыти и， коли конь у тебя резвый， настигнешь его.
Поблагодарил Еруслан Лазаревич воина и поехал вокруг поля в ту сторону， куда вела ископыть. Ехал он и день， и два с утренней зари до вечерней и на третий день увидал на зеленом лугу шатер белополотняный. Возле шатра богатырский конь пшеницу ест. Еруслан Лазаревич расседлал， разнуздал своего коня и пустил его на волю. Орошо Вещий тотчас подошел к пшенице и тоже принялся есть.
Вошел Еруслан Лазаревич в шатер и видит： спит в шатре крепким сном Иван， русский богатырь. Ухватился было Еруслан за меч， да подумал： “Нет， не честь мне， а бесчестье на сонного руку подымать， а вот самому с дороги отдохнуть надобно”. Подумал так и сам повалился спать.
Первым проснулся Иван， русский богатырь. Проснулся и увидел незваного гостя. Стал его будить：
- Встань， проснись， пробудись， добрый молодец！ Еруслан Лазаревич поднялся， а Иван， русский богатырь， говорит：
- Хоть и лег ты спать у меня в шатре незваный， непрошеный， да ведь постоя с собой не возят. По нашему русскому обычаю， коли гость гостит да не пакостит， такому гостю - всегда честь и место. А ты， как видно， худых мыслей не держишь. Садись со мной хлеба-соли отведать да рассказывай， кто ты есть таков？ Чьих родов， каких городов， как звать-величать тебя？
- Я из славного королевства Картаусова. Зовут меня Еруслан Лазаревич. О тебе， Иван， русский богатырь， слышал много， и захотелось с тобой свидеться. Гнал по твоему следу много дней， видал побитые тобой рати Феодула Змеулановича. Мнил я себя самым сильным богатырем， а теперь и без поединка вижу - ты сильнее меня. Будь мне названым старшим братом！
Побратались Иван， русский богатырь， и Еруслан Лазаревич， выпили по чарке зелена вина， поели дорожных припасов и стали беседу продолжать. Спрашивает Еруслан Лазаревич：
- Скажи， брат названый， почему ты бьешься-ратишься с королем Феодулом Змеулановичем？ Чего ради извел у него столько войска？
- Да как же， любезный Еруслан Лазаревич， мне было не биться， не ратиться？ Полюбили мы друг друга с красной девицей-душой， дочерью Феодула Змеулановича， и приехал я в его королевство честь по чести， по добру делу， по сватовству. А Феодул Змеуланович нанес чести великую поруху， стал браниться， кричать： “Знать-де его， прощелыгу， не знаю， ведать не ведаю и на глаза не пущу！ Скоро на ваше царство войной пойду， всю Русь повоюю， а русских богатырей в полон возьму”. И послал мне навстречу войско. Напало на меня войско， а ведь известное дело： кто меч первый поднял - от меча и погибнет. И побил， повоевал я Змеуланову рать， а он вслед другую послал. И ты сам ведаешь， что с ней сталось. Вот и надумал я сказать ему： “Совсем напрасно ты， Феодул Змеуланович， на свою силу понадеялся！ Хвастал， что Русь повоюешь， богатырей русских полонишь. А вышло не по-твоему. Так не лучше ли нам замириться подобру-поздорову？ Отдай своей волей дочь за меня， а не то силой возьму”. Поедем со мной， Еруслан Лазаревич， мой названый брат， к стольному городу короля Феодула Змеулановича. Коль станем свадьбу играть， так на свадьбе попируешь.
Снарядились богатыри и поехали. Подъехали к городу на полпоприща， и затрубил Иван， русский богатырь， в боевой рог.
Прискакал вершник из пригородной заставы к королю：
- Иван， русский богатырь， всего на полпоприща от города стоит. А с ним приехал какой-то чужестранный богатырь.
Всполошился Феодул Змеуланович：
- Ох， беда какая！ Он один две рати побил， а теперь， коли их двое， все наше королевство в разор разорят！
Потом мало-помалу опомнился， слез с теплой лежанки， корону надел， приосанился：
- Эй， слуги！ Зовите скорее королеву， пойдем с хлебом-солью встречать， авось замиримся. - Послал своих князей да бояр： - Ступайте на заставу， ведите Ивана， русского богатыря， в город， а мы с королевой у ворот встретим.
С почестями да с хлебом-солью встретили названых братьев.
- Что между нами было， то прошло， пусть быльем порастет， - сказал король， - а мы с королевой рады-радехоньки честь по чести гостей принять.
Раздернули во дворце столы， и пошел пир горой. А в скором времени и свадьбу принялись играть.
На свадебном пиру Еруслан Лазаревич улучил время и спросил невесту Ивана， русского богатыря：
- Прекрасная королевна， есть ли на свете кто красивее тебя？
Смутилась королевна от этих слов：
- Про меня идет слава， что я красивая， но вот， слышно， за тридевять земель， в тридесятом государстве живут три сестры， так младшая из трех сестер краше меня.
- А не слыхала ли ты， кто， кроме Ивана， русского богатыря， твоего супруга， сильнее меня？
- Про тебя и про твою силу и храбрость， Еруслан Лазаревич， тоже катится слава по всей земле. А вот слух идет， что в славном Индийском царстве стоит на заставе тридцать лет богатырь Ивашка Белая епанча， Сарацинская шапка. Говорят， он богатырь из богатырей， а который из вас двоих сильнее， про то сказать не могу， да и никто не может， покуда вы силами не померитесь.
Поблагодарил он красавицу королевну， и на том их беседа окончилась. А когда свадебный пир отпировали， стал Еруслан Лазаревич прощаться со своим названым братом Иваном， русским богатырем， и его молодой женой. Они его уговаривают：
- Погостил бы еще хоть сколько-нибудь дней！